Сегодня актуально
Лечение подростков с помощью гомеопатии
Эми Ротенберг, доктор натуропатии, диплом Гомеопатической Академии врачей натуропатов
Одним из моих любимых моментов работы, является тот, что я общаюсь с людьми всех возрастов. Лечение младенцев, детей, подростков и взрослых дает мне возможность использовать разнообразные навыки и помогать им на разных стадиях жизненного пути.
Подростки, как и другие представители любых возрастных групп, весьма разнообразны по внешности и конституциональному типу, так же как и их основные жалобы. В данной статье я поделюсь некоторыми своими мыслями о лечении подростков, основанными на моей практике.
Немного о конфиденциальности
Пока я верю, что поведение подростков не представляет опасности для них или окружающих, я держу при себе всю информацию, предоставленную мне во время частной беседы; это включает употребление наркотиков/алкоголя и сексуальные вопросы. Если же я чувствую, что подростку надо поговорить об этом со своими родителями или другими взрослыми людьми, я советую им сделать это или же делюсь определенной информацией. Если я чувствую надвигающуюся опасность, я обязательно расскажу кому-нибудь об этом. Я говорю родителям и подросткам о моей политике конфиденциальности до того, как начать лечение, поэтому мы расставляем все точки над "i" с самого начала. Если они не согласны следовать данной политике, то я отказываюсь от лечения таких пациентов, как бы мне это не претило.
Родителям нужна поддержка
Я провела много времени, разговаривая с родителями подростков по таким вопросам воспитания, как установление ограничений и постоянно меняющаяся, но не теряющая своей важности роль родителей в это время. Родителей беспокоят многие вещи; в наше время трудностей становится все больше, принимая во внимание некоторые ужасные последствия, очертания которых видны уже сейчас, подросток должен сделать выбор и определиться с поведением.
Родители подростков не получают достаточную поддержку общества и данные проблемы могут накапливаться. Некоторые родители работают больше, некоторые остаются в одиночестве, товарищество, возникшее в дошкольном учреждении, распалось; родители могут не знать, с кем их ребенок проводит время. Воспитание детей становится довольно деликатным делом, родители чувствуют себя изолированными. Кабинет гомеопата может стать одним из тех мест, где родители могут получить поддержку и поощрение.
Гомеопатическая консультация
Подростки более младшего возраста все еще хотят, чтобы родители приходили ко мне в кабинет вместе с ними. Более взрослые подростки, которые близки с родителями или хотят, чтобы родители тоже это слышали, также предпочитают это. Я говорю им, что мне может потребоваться на какое-то время остаться наедине с каждым из них, потому что может быть что-то, о чем одна сторона хочет поговорить без свидетелей.
Если подросток кажется заинтересованным, я обычно несколько минут рассказываю ему о гомеопатии и почему мне так важно знать детали его заболевания. Большинство из них не подозревает о подобного рода вопросах и при первом визите, если, конечно, они не относятся к экстравертам (и им нужен Сульфур, Медорринум, Аргентум нитрикум или, возможно, Фосфор), их ответы бывают очень краткими или неинформативными. Ко второму или третьему визиту им становится легче определять специфические моменты и модальности, потому что к тому времени они понимают, какую информацию я хочу от них услышать.
Наблюдая за поведением подростка
Ниже перечислены некоторые моменты, которые мне важно узнать о подростке, чтобы понять его:
Взаимодействие с родителями. Некоторые подростки все еще очень привязаны к родителям, сидят с ними рядом, разговаривают; они кажутся беззащитными. Если я замечаю такое у тринадцатилетнего подростка, это не имеет такого значения, как у семнадцатилетнего. При виде беззащитного подростка более старшего возраста, мне на ум приходят такие препараты как Пульсатилла и Бариум карбоникум. Я не буду основываться только на этом наблюдении, но это вызывает у меня вопросы по поводу независимости и уверенности.
Взаимоотношения с братьями и сестрами. Некоторые подростки абсолютно отдаляются от своих младших братьев и сестер, другие автоматически заботятся о них, некоторые используют их в качестве "козлов отпущения" для выражения своих негативных чувств, некоторые неохотно становятся сиделками.
Взаимодействие с персоналом. Подростки более старшего возраста иногда флиртуют со служащими в моей приемной или другими пациентами, другие разговаривают с работниками службы доставки, третьи позволяют своим родителям общаться с остальными родителями в приемной. Некоторые подростки приходят сами и самостоятельно заполняют формы, производят оплату и т.д. Все эти наблюдения дают мне ключи к типу препарата и помогают понять взаимоотношение людей.
Что они читают. Это может рассказать о многом. Они сами приносят книги для чтения? Это фантастика, документалистика, биография, роман или они проходят это в школе? Берут ли они журналы из стопки, если да, то какие? Это позволяет мне узнать их предпочтения и интересы, что помогает при дальнейшем диалоге.
Что они носят. Очень много информации! Одеты ли они креативно, провокационно, небрежно, неопрятно? Или же они одеты так, как того хотят их родители? Заботятся ли они о мелочах или же нет? Одеты ли они во все черное, прозрачное или без бретелек? Обувь на высоком каблуке? Одеты ли они по погоде? Подростки, обращающие внимание на каждую деталь, вызывают в памяти такие препараты как Натриум муриатикум, Туя, Нукс вомика и Карцинозин. Конечно же, это недостаточная информация для выбора препарата и нужно еще многое изучить, но подобные наблюдения помогают мне направить свое мышление и дают мне информацию, которую не всегда можно узнать при разговоре.
Какую музыку они слушают. В связи с появлением разнообразных музыкальных устройств и носителей, у меня есть шанс узнать, какую музыку слушают подростки - и в каком объеме. Подпевают ли они, хлопают руками в такт, пританцовывают в кресле, закрывают глаза или же постоянно переключают станции или песни?
Что еще они делают. Я также смотрю, что еще они могут делать в моем кабинете - рисовать, опустошать контейнер с леденцами, спать, жевать жвачку, есть конфету, спорить с родителями, заниматься собой. Если они едят или пьют, я обращаю внимание на то, что именно, делают ли они это тайно или с удовольствием, аккуратно или небрежно, делясь с другими или сами. Я помню одну девушку, которая выщипывала брови в моей приемной. Я нашла это очень странным. Они пришла с жалобой на хроническую диарею. Ей помог Сульфур, и, я полагаю, что ей было абсолютно все равно, что думают люди о ее поведении!
Внешний вид
Есть и другие вещи, на которые я обращаю внимание во внешнем виде подростков:
Поза. Поза многое говорит о физической силе, анатомии и самооценке. Отношение также может быть выражено в позе и походке.
Кожа. Я смотрю на кожу - мягкая ли она, как у младенца? Есть ли прыщи? Есть волосы на лице? Бреются ли они?
Волосы. Я изучаю волосы - это то, что находится под повышенным вниманием подростков, которые используют их как форму выражения и стиля. Здесь важно количество волос (состриженные наголо или длинные), форма и стиль, различные цвета, причесаны ли они. У меня был парень с бритой головой и татуировками по всей шее, к ужасу его матери. У него была астма; ему помог Медорринум, но тату остались!
Макияж. Я смотрю на макияж. Какого типа и насколько густой? Он нанесен искусно или же просто наляпан? Подходит ли он ко всему остальному?
Пирсинг. Я обращаю внимание на все более популярный пирсинг. Для меня теперь уже не внове сережки в носу, пупке, бровях и языке, а также многочисленные дырки в ушах. У меня было много пациентов с кольцами в пупке, у которых наблюдалась постоянная боль в животе, прошедшая после того, как они сняли украшения.
Татуировки. Я видела подростков с татуировками на груди, ягодицах, запястьях, спине, кисти, руках, шее и плечах. Некоторые усматривают в этом вызов, другие выражают себя; третьи попадают под влияние сверстников.
Никогда ничему не удивляйтесь
У меня есть своя политика: я никогда не бываю шокирована что бы ни произошло и всегда спрашиваю о том, что вижу. Когда вы это сделали? Это больно? Зачем вы это сделали? Сделали ли бы вы это еще раз? Так я могу понять, сожалеет ли подросток об этом или же этот выбор значит для них что-то важное.
Так, например, если подросток одет в несколько слоев в теплую погоду, я спрашиваю, холодно ли ему или же ему так удобно. Я ни о чем не сужу по внешнему виду. Каждый симптом, каждое внешнее выражение человека имеет свою причину; вам надо понять эти "почему", также как и самого человека. Ничего не возникает без причины.
Отношение и чувства врача
Отношение подростка может быть выражено различными способами, многие из которых уже были упомянуты. Это может отражать их ощущения по поводу пребывания в моем кабинете (например, что им приходится пропускать, чтобы быть у меня) или это может быть общим отношением к жизни.
Другим инструментом определения позиции подростка являются мои ощущения. Некоторых пациентов мне жалко, некоторые меня раздражают, с другими у меня налаживаются хорошие отношения, с третьими не очень. Я не выбираю препарат, основываясь лишь на моих собственных ощущениях, но и не игнорирую их. Я использую любую полученную мною посредством наблюдения или кинестезии информацию.
Непокорные подростки
Каждый испытывает очень трудный переход от детства к подростковому возрасту - для одних это труднее, чем для других. С гомеопатической точки зрения, некоторые дети сохраняют один тип препарата, начиная от милого ребенка типа Пульсатилла, вырастая в не менее милого Пульсатиллу-подростка и, без сомнения, становясь таким же приятным во всех отношениях Пульсатилла-взрослым. Другие переносят созревание как извержение огромного вулкана и это проявляется на многих уровнях; они сменяют различные типы препаратов в течение нескольких лет. Некоторые из этих пациентов становятся неузнаваемыми для своих родителей, друзей, родственников и гомеопатов!
Я помню свой первый такой опыт. Я лечила одну девочку, у нее было хроническое заболевание ушей. В возрасте 7-8 лет ей подходил Кальциум карбоникум, затем в течение двух лет я лечила ее Сульфуром. Я не видела ее несколько лет, затем в возрасте 14 лет она пришла вместе с матерью, озабоченной ее суицидальной депрессией. Когда я вышла ее встретить (а до этого она жизнерадостной открытой девушкой с позитивным мышлением), я увидела девушку, одетую во все черное, ногти также были покрашены черным лаком, черная подводка для глаз и черная губная помада. Она была одета в черную футболку, изрезанную на лоскуты под грудью, а ее широкие брюки всего на несколько миллиметров прикрывали волосы на лобке. Ее волосы были грязными и закрывали лицо, из оставшихся волос было сооружено что-то наподобие пчелиного улья. На ней была обута черная обувь на шестидюймовой платформе, она возвышалась надо мной, когда вошла (точнее, прокралась) в мой кабинет.
Я была в шоке. Где та маленькая милая девочка? Мне потребовалось быстро собраться. К счастью, ей помог Медорринум, а затем Аурум металликум. Сейчас это женственная, жизнерадостная ученица колледжа.
Большинство подростков с подобными проблемами, которых я лечила, были из не совсем благополучных семей. Их родители были либо в разводе, либо один из родителей умер, либо они постоянно сорились, либо они переехали в новый дом и пришлось покинуть друзей или любовь, либо это какие-то серьезные финансовые проблемы. Конечно же, когда родители злоупотребляют наркотиками и алкоголем, это тоже является толчком для подобных проблем у детей. Даже если родители уже в течение многих лет воздерживаются, их дети все равно подвергаются риску подобного поведения, к большому сожалению родителей.
Случается, что некоторые подростки с подобными проблемами происходят из вполне благополучных семей. Это всегда наводит меня на мысль: мы делаем все, что можем, чтобы быть хорошими родителями, но приходиться признавать, что здесь нет никаких гарантий.
То, что подростки выражают гнев, ярость, неадекватно ведут себя и позволяют себе различные выходки - это уже давно не новость. Однако я убеждена, что средства массовой информации не помогают в таких ситуациях, а скорее создают культуру, которая никак не реагирует на акты насилия и влияние тех фильмов, телепередач и рекламы, которыми кормят американскую аудиторию.
Для меня самыми сложными пациентами являются те, которые отдалены от всего; мне нужно искать какие-то пути к такому ребенку, особенно если они с неохотой пришли ко мне на прием и у них много проблем дома и в школе.
Иногда я привожу их мою аптеку и показываю все мои "лекарства". Что-то может помочь. Я начинаю разговор с того, в чем они могут быть заинтересованы (судя по разговорам родителей). Я пытаюсь сказать им, что я чувствую, так как они могут чувствовать то же самое, например: "Тебе не очень хочется быть здесь?" или "Давай быстренько с этим закончим, и ты сможешь вернуться к тем делам, которые ты до этого делал".
Надежда на будущее
Мне доставляет большое удовольствие лечение подростков которые, хотя и больны физически или психически, все же обладают огромной творческой способностью и энергией, состраданием и предвидением, они дают мне надежду, что мир идет в правильном направлении. При успешном гомеопатическом лечении мне так приятно видеть, как в них снова зажигается страсть, зарождаются общественные отношения и улучшается способность синтезирования информации, подростки чувствуют оптимизм по поводу будущего. Я чувствую что-то вроде гордости за их интерес к миру, за их отважные эксперименты и опыты, большие и маленькие.
Нет никаких особых отличий при лечении подростков, хотя это требует больше наблюдательности и желания узнать пациента поближе, его интересы, предпочтения, личность, капризы - возможно, не совсем то, что известно родителям. Гомеопаты должны рассматривать узнанные ими факты в соответствующем контексте, а также перспективу всего случая, и на основании этого находить нужный препарат. Наслаждайтесь! Ведь это будущие взрослые!
Краснодарский краевой центр гомеопатии, 2006 г.
Перевод Пак Е.Р.
