АУТИЗМ: ОПЫТ ГОМЕОПАТИЧЕСКОГО ЛЕЧЕНИЯ. Высочанский А. В. Московский гомеопатический центр.

С первой частью статьи "АУТИЗМ: ОПЫТ ГОМЕОПАТИЧЕСКОГО ЛЕЧЕНИЯ" Высочанский А. В. Вы можете ознакомиться здесь

   Таким образом, при лечении аутизма далеко не всегда оказывается достижимым зо­лотой стандарт гомеопатической терапии — выявление полноценного синдрома. Однако одна из его компонент не может отсутствовать никогда — это характеристика.
 Почти в половине случаев нам приходилось ею и ограничиваться: в нашем распоряжении была лишь наличная клиническая картина, то есть конкретные проявления собственно аутистического расстройства у данного ребенка, - не были доступны ни этиология, ни модальности, ни сопутствующие явления. При таком подходе каждое пятое назначение было бесполезным, однако остальные 80% оказались эффективными. На первый взгляд эти назна­чения могут показаться недостаточно обоснованными — нередко использовалось очень небольшое число симптомов, как например: MIND-GESTURES, makes-repeating the same actions; MIND-ANSWERING-repeats the question first-обоснование  ZINCUM; MIND-DANCING; MIND-SENSITIVE-music, to; обоснование TARENTULA  HISPANICA; MIND-STRIKING; MIND-DISOBEDIENCE; MIND-RETARDATION; mental-children; MIND-IMPULSIVE – обоснование MERCURIUS SOLUBILIS.  При анализе этих и подобных назначений, которые были успешными, выяснилось, что препараты (AGARICUS MUSCARIUS LM 6;30;200; LACHESIS 1M; LUESINUM 200; MERCURIUS SOLUBILIS 30; 200; NATRIUM MURIATICUM 1M; NUX VOMICA 1000; STRAMONIUM 30; 200; TARENTULA  HISPANICA 30; ZINCUM METALLICUM LM6; 1M) достаточно близки друг другу. Так, подавляющее большинство из них с анатомической точки зрения имеет отчетливую тропность к лобным долям головного мозга, а с физиологической точки зрения — не менее отчетливое сродство к его дофаминергическим системам. Последний вывод подтверждается их частым назначением при патологических состояниях, являющихся классическими примерами дисфункции таких систем, как паркинсонизм, спастическая кривошея, синдром беспокойных ног, синдром галактореи-аменореи, шизофрения, меланхолическая депрессия. Этим они крайне напоминают антипсихотические препараты — нейролептики, но в отличие от них не снижают активность и инициативу пациента, хотя, как правило, позволяют организовать его поведение. Приведенный список препаратов, конечно, не является исчерпывающим, однако дает возможность выявить элиминирующие призна­ки — тропность к лобным долям и дофаминергическим системам головного мозга. Эти признаки можно использовать при выборе препаратов, если врач вынужден ограничить­ся только характеристикой аутистического расстройства и не может опираться на другие компоненты полноценного синдрома. Таким образом, недостаточная обоснованность при­веденных назначений лишь кажущаяся: они имеют серьезное синдромальное обоснование, позволяющее выделить круг препаратов для лечения аутизма, а индивидуальные симптомы позволяют привлечь внимание врача к одному-двум препаратам из их числа.

   В двух случаях назначения пришлось сделать только по этиологическому фактору (в гомеопатии в это понятие включены также провоцирующие и предрасполагающие причины, в том числе конституциональный тип). Одно из них, опиравшееся только на онкологическую отягощенность семейного анамнеза, оказалось бесполезным. В другом случае выбор препарата обосновывался уже несколькими этиологическими факторами: во-первых, вакцина­цией, как вполне вероятной причиной дебюта болезни, и спровоцировавшей одновременно вирусную инфекцию, осложненную пневмонией и гнойным отитом; во-вторых, респираторным морфологическим типом; в-третьих, светлой окраской кожи, волос и глаз; в-четвертых, тенденцией к излишнему образованию рубцовой ткани; в-пятых, регулярными лихорадоч­ными реакциями на вакцинацию. Назначение сначала SILICEA LM6, а затем  SILICEA 1M привело к заметному уменьшению выраженности аутизма, развитию когнитивных функ­ций, чему предшествовало появление гнойного отита.

   В оставшихся случаях назначение препарата делалось по двум компонентам полноцен­ного синдрома: по характеристике и этиологии или по характеристике и сопутствующим явлениям; и дважды — по трем компонентам: этиологии, характеристике и сопутствующим явлениям. Среди таких назначений, которых было более половины, бесполезных не было.

   Исследуя значимость этиологических показаний, нужно отметить, что при лечении аутизма гораздо чаще, чем при лечении других заболеваний, приходится относиться к выбо­ру этиологического симптома (если речь не идет о конституциональном типе), как к гипоте­зе. Ее можно проверить, как это принято в медицине, ех juvantibus - осторожным назначением соответствующего препарата. Однако гомеопатия дает и другую возможность — проанализировать, насколько предполагаемый симптом будет соответствовать всей совокупности симптомов, вернее, сможет ли организовать остальные симптомы в совокупность, поможет ли он правильно расставить акценты на тех или иных симптомах.
Примером может служить случай 7-летнего мальчика, аутизм у которого сочетался с ДЦП в виде левостороннего гемипареза. За год до зачатия мать была прооперирована по поводу кисты правого яичника. Предположение о возможной этиологической роли этого события или самого факта существования кисты позволило по-иному взглянуть на список средств, показанных при левостороннем гемипарезе (яркий симптом, взятый в качестве элимини­рующего), а также обратить особенное внимание на привычку мальчика (впрочем, одну из многих) скрежетать зубами, на своеобразное чередование замедленности и порывистости в его поведении. Назначение АРIS LM6, а затем АРIS 1M вызвало отчетливое уменьшение выраженности аутизма, заметное расширение двигательных возможностей ребенка, что по­началу сопровождалось несколькими кратковременными эпизодами крапивницы.

   Этот случай, а также случай ребенка, мать которого в юности перенесла туберкулезный бронхоаденит, и который очень хорошо отреагировал на прием ТUBERCULINUM, с осо­бенной остротой ставят вопрос — какова была бы судьба детей, получи их матери в свое время гомеопатическое лечение?

   Итак, если выявление этиологического фактора аутизма в большом числе случаев осно­вывается на гипотезе, то установить причину временной остановки или регресса в развитии можно, как правило, достаточно точно. А именно легкость и частое развитие таких событий под влиянием внешних воздействий или внутренних изменений является одной из особен­ностей аутизма. Чутко реагируя на них, врач нередко получает надежный инструмент для воздействия на состояние ребенка в целом. Примерами могут быть эффективное назначение NATRIUM MURIATICUM LM6  и 1М при остановке речевого развития у пациента, пере­живавшего разлуку с подружкой, CALCAREA PHOSPHORICA  30 — при нарастании страха и возбуждения в период смены зубов или LASHESIS 200 — при усилении своеволия и не­гативизма во время рано наступившего пубертата.

   Из 30 сделанных нами успешных назначений 15 сопровождались развитием обостре­ний, подчас драматичных, которые сопутствовали или непосредственно предшествовали прогрессу в развитии ребенка. Эти обострения могли проявляться как в психической, так и в соматической сферах.

   Обострение психических симптомов выражалось обычно в нарастании своеволия, воз­буждения и реже во временном усилении страхов и стереотипий. Однако при анализе этих изменений сомневаешься, правомерно ли их всегда называть обострениями. Так, в одном из случаев усиления страха было совершенно очевидно, что страх стал вызываться не внеш­ним фактором, а решимостью ребенка самому, наконец, попробовать повлиять на ход со­бытий — он совершал новое для себя действие, а потом пугался собственной смелости. Нарастание своеволия и возбуждения могло сопровождать попытки ребенка освоить новые формы поведения и всегда сопровождалось прогрессом в его развитии. Негативная реакция взрослых из ближайшего окружения на такую попытку самореализации могла вызывать за­кономерную агрессию.

   Если говорить о вариантах обострения в соматической сфере, то они были также схожи между собой: необычно высокая частота развития вирусных инфекций, появление высокой температуры при таких инфекциях, развитие рецидивирующих бронхитов, которые у 2 детей из 3 сопровождались обструкцией, появление отитов, также склонных к рецидивирующему течению, ангин и кожной сыпи. Если проанализировать эти реакции вместе (GENERALS – COLD – take cold;  tendency to;  GENERALS-HISTORY; personal – tonsillitis; of recurrent; EAR – INFLAMMATION – Media – recurrent; SKIN – ERUPTIONS -  suppressed), наподобие того, как это делается при поиске средства от эпидемии, то ведущим препаратом для их лечения будет TUBERCULINUM. Здесь уместно вернуться к вопросу об этиологии и отметить, что у 7 из 10 детей семейная история указывала на туберкулинический миазм: или наследственный анамнез был отягощен по туберкулезу, или TUBERCULINUM мог быть вполне вероятным препаратом для одного либо обоих родителей. Поэтому нам представ­ляется, что при поиске подходящего препарата для лечения аутиста (и не только аутизма) необходимо пристально присмотреться к препаратам туберкулинического ряда. Интересно, что сам ТUBERCULINUM тропен к лобным долям головного мозга, показан при наруше­нии деятельности дофаминергических систем (CHEST – MILK – non-pregnant women, CHEST – MILK – menses – suppressed + EXTREMITIES – RESTLESSNESS - L eg + BACK-TENSION-Cervical region; HEAD-DRAWN – sideways и, наконец, реко­мендуется Радаром как ведущий препарат для лечения аутизма.

   Таким образом, выбор гомеопатического препарата при аутизме имеет ряд особенно­стей. Во-первых, нередко не удается сформировать полноценный синдром и приходится ориентироваться, главным образом, на клиническое наблюдение. В этих случаях могут быть особенно полезны препараты, тропные к лобным долям и дофаминергическим системам головного мозга. Во-вторых, предположение об этиологической роли того или иного фак­тора чаще приходится рассматривать как гипотезу, но проверяется она типичным спосо­бом — построением совокупности симптомов. В-третьих, свойство аутизма проявляться с новой силой под действием самых разных факторов может быть использовано для поиска глубоко действующего препарата. В-четвертых, при выборе лечения необходимо особенно учитывать возможность применения препаратов туберкулинического ряда. В-пятых, в ряде случаев неудобных для родителей и педагогов поведенческих реакций на эффективное на­значение стоит попытаться воспринимать их не как неизбежное зло, которое нужно пере­терпеть, а как еще одну попытку ребенка к самореализации и установлению контакта.

   Наконец, третий вопрос — вопрос о сочетании гомеопатии с другими воздействиями на ребенка, при этом нужно сразу разделить диагностические процедуры и лечебные меро­приятия.

   Проведение дополнительной диагностики нейропсихологом, функциональным диаг­ностом, психиатром, любым специалистом, пытающимся выяснить особенности ребенка, нужно, безусловно, приветствовать, так как аутиста понять сложно, и дополнительная ин­формация не может быть лишней.

   Если говорить об иных лечебных воздействиях (диета, сенсомоторная коррекция, ме­дикаментозная терапия, иглоукалывание), то нам представляется возможным их сочетание с гомеопатией при условии, что новое воздействие вводится только после составления обос­нованного мнения о результативности предыдущего.

   Особенного внимания заслуживает сочетание гомеопатического лечения и нейролеп­тиков, нередко используемых при лечении аутизма. В нашем исследовании в большинстве случаев удалось избежать применения назначенных психиатрами антипсихотических пре­паратов — в разумные сроки, был получен, требуемый, результат. Только один ребенок, по­лучал нейролептик (рисполепт), который был назначен задолго до начала гомеотерапии. Назначенный на этом фоне препарат — SILICEA 1М — дал заметный эффект в организации поведения и уменьшении влияния на него страхов, что еще раз иллюстрирует способность гомеопатических препаратов оказывать свое действие даже при самой тяжелой медикаментозной терапии. Вместе с тем предпринятая психиатром попытка на этом фоне сократить дозировку рисполепта дала отрицательный результат. Таким образом, отмена уже оказы­вающего положительное действие нейролептика до получения убедительных результатов гомеотерапии может быть небезопасной.
В заключение хочется отметить, что лечение аутизма является по разным причинам сложным и трудоемким процессом, требующим от врача терпения и решимости не опускать руки. Однако одновременно — это процесс интригующий. Связано это с тем, что при гомео­патическом лечении аутизма в отличие от многих других нозологий совершенно неожидан­но может оказаться доступным то, что совсем недавно казалось невероятным.

Литература

•  Никольская О. С., Баенская Е. Р., Либлинг М. М. Аутичный ребенок: пути помощи. — М.: Теревинф, 1997.
•  Нъокиктьен Ч. Детская поведенческая неврология. — М.: Теревинф, 2010.
•  Катан Г. И., Сэдок Б.Дж. Клиническая психиатрия. — М.: Медицина, 1998.
•  Попов Ю.В., Вид В. Д. Современная клиническая психиатрия. — М.: Экспертное бюро, 1997.
« Райхенберг-Уллман Дж. Аутизм; как может помочь гомеопатия // «Нomeopathy today» Нацио­нального Центра Гомеопатии, США. Апрель, 2003 г. Вып. 23, №4. — С. 12-14.
•  Сайт Краснодарского краевого центра гомеопатии.
•  Шальц Э. Роль гомеопатии в борьбе с эпидемией аутизма. В кн. Стробыкина Т. Г., Радомская Н. А., Ляхович М. Ю. Гомеопатия в педиатрии. Сб. работ. — М.: Центр гомеопатии, 2004.

Вернуться